Ошибка Болтона и призыв Кремля. Выход из переговорного капкана

«Все смешалось в доме Облонских…». Фраза классика ныне метко характеризует ситуацию, сложившуюся в Азербайджане.

Во-первых, расчеты с розовыми ожиданиями по Карабаху соответственно формуле «территории взамен на мир» оказались нереалистичными. Во-вторых, американская администрация продолжает оказывать беспрецедентное давление на Баку, стремясь изолировать его от Тегерана и буквально силой заволочь Азербайджан в выстраиваемую антииранскую коалицию. В-третьих, впервые за последние несколько лет сильно активизировалась оппозиция, пытающаяся конвертировать недовольство масс социальным положением в стране в широкие антиправительственные выступления.

Изначально алиевская администрация пыталась разом найти решение вышеизложенных проблем, так сказать, повязав их в единую логику. С высокой долей вероятности можно предположить, что взамен на требования Вашингтона принять действенное участие в программе режима аятолл, Баку выдвинул администрации Трампа встречное предложение – оказать давление на новые армянские власти и вынудить их в срочном порядке принять азербайджанскую повестку переговорного процесса по Карабаху.

То есть, прежде всего гарантированно выбить у армянской стороны согласие на отвод из «оккупированных вокруг Карабаха территорий» армянских сил. По логике Баку, максимальная уступка, во всяком случае на данном этапе, которую мог бы предложить Баку Еревану, это - снятие блокады, в том числе и турецкой, согласие на налаживание армяно-турецких дипотношений, восстановление дорожных коммуникаций между Арменией и Азербайджаном, и общая разрядка ситуации в отношениях двух стран. По расчетам Баку, такие «великодушные уступки» были бы достаточны Еревану, ибо в случае исполнения армянскими властями всех требований администрации США по дистанцированию от Тегерана и соблюдению эмбарго, Армения может лишиться жизненно важного для экономики республики и ее коммуникации с миром иранского окна. В таком случае, согласно пониманию Алиева, сам Бог бы велел Пашиняну воспользоваться открывшимися возможностями по разблокировке республики.

С другой же стороны, в случае успешной реализации этого плана, активности оппозиции можно было бы вовсе не остерегаться, поскольку обоюдное решение в связке иранской и карабахской проблем осуществлялось бы под непосредственным патронажем США. Вашингтон ради предоставления Алиеву предельных возможностей для этих действий «закупорил бы в глухой бочке» прозападные оппозиционные силы Азербайджана, кстати, преимущественно находящиеся на содержании и руководствующиеся рекомендациями околосоросовских фондов.

Однако, как в последствии выяснилось, задуманная комбинация, автором которой явился советник Трампа по вопросам безопасности Джон Болтон, содержала в себе ряд недочетов.

Во-первых, в план вмешалась официальная Москва, устами замминистра Григория Карасина недвусмысленно заявившая, что поспешное форсирование карабахского процесса таит опасные рифы для безопасности региона. Суть в том, что Кремль не приемлет ни под какими предлогами ввязывание Азербайджана в антииранские интриги. Дестабилизация ситуации прежде всего в самом Иране, а затем неминуемое в этом случае сползание Кавказа, Средней Азии и всего Прикаспия в зону военно-политической турбулентности и кратное возрастание террористической угрозы из этих регионов заставляет Россию использовать все имеющиеся у нее в наличии рычаги для нейтрализации действий Вашингтона в этом направлении. Задуманный и продавливаемый американцами на пару с Тель-Авивом принцип «территории вокруг Карабаха в обмен на мир» и, надо полагать, на деблокаду, один из шагов Вашингтона на стратегическом пути к расшатыванию ситуацию в Иране.

И так как Россия обладает внушительными средствами влияния на карабахской клетке в общеиранской шахматной игре, то не преминула воспользоваться этим и разрушить болтоновскую комбинацию.

В частности, к ряду контрдействий Москвы, помимо ереванского заявления Карасина, относится и шквал внутриармянской критики в адрес Пашиняна – «переговорщика», жесткая позиция армянского генералитета, а также информация об окончании сделки по закупке российских истребителей СУ-30 для армянской армии. Об активизации действий России в ущерб азербайджанским планам косвенно свидетельствует и антироссийский характер ряда публикаций в азербайджанской прессе, главным образом генерирующих шквал критики в адрес руководства МИД РФ. Однако самой существенной и неожиданной в этом плане стала статья азербайджанского издания Xural, в которой было прямо заявлено, что президент России хоть и находится в достаточно близких отношениях с Алиевым, но это, якобы, не мешает ему планировать переворот в Азербайджане и сместить Алиева, выдвинув на его место своего давнишнего друга и однокурсника, российского миллиардера азербайджанского происхождения Ильхама Рагимова. Такие слухи в Азербайджане муссировались пару месяцев назад, однако, почему они возобновились ныне – вопрос открытый.

Другой недочет болтоновского плана - это явная переоценка возможностей Пашиняна в деле склонения армянского общества к слишком «откровенным» уступкам по вопросу Карабаха. Если даже Пашинян лично считает их политически целесообразными и готов последовать призыву Джона Болтона «избавиться от исторических стереотипов», то это вовсе не свидетельствует о том, что его в этом вопросе поддержит армянское общество. После сокрушительной победы на декабрьских парламентских выборах, уровень доверия к новой власти по целому ряду объективных и субъективных причин стал неуклонно снижаться. В случае же принятия решений по карабахскому вопросу, диссонирующих с настроениями в обществе, а также в среде Диаспоры, этот уровень и вовсе может катастрофически упасть, вплоть до обнуления. Чем это будет грозить премьерству Пашиняна и возглавляемой им силе, думается, излишне говорить. В этом смысле легитимность новых армянских властей негласно, но жестоко очерчена красными линиями, переступить которые не сможет решиться даже самый популярный лидер. И поэтому естественно, что прогнозирование настроений в армянском обществе относительно проблемы карабахского урегулирования и способности премьера Пашиняна абстрагироваться от этих настроений было ошибочным.

Неслучайно, что смена акцентов в заявлениях Пашиняна по вопросу Карабаха по времени совпала с активизацией российского МИД и обнародованием данных о финальном заключении сделки по самолетам. И явно есть связь между новой антироссийской истерикой в Баку с брифингом Пашиняна и Меркель в Берлине, в ходе которого армянский премьер вновь напомнил о необходимости включения в формат переговоров Степанакерта и тупиковости новых инициатив в случае, если Баку в свою очередь официально не заявит о готовности к существенным компромиссам. Налицо внезапный отход Пашиняна от пресловутой идеи доброй воли по отношению к американо-азербайджанским поспешным инициативам и возврат его риторики в русло рациональной политики. Ведь компромиссы в переговорах по Карабаху должны быть действительно равноценными и обоюдными, как двустороннее движение по улице.

Очевидно, что на позицию Пашиняна все-таки оказали воздействие два фактора – давление армянского общества и определенных сил изнутри и совершенно явственный призыв Кремля остеречься от поспешных и непродуманных телодвижений за переговорным столом, также, вероятно, одновременно данные Москвой гарантии ослабить американский пресс Еревана.

Что же остается делать в этой ситуации Алиеву, если ему не удается в обмен на участие в антииранских интригах заполучить от Вашингтона сговорчивость армян и еще, тем, самым, нейтрализовать активность оппозиции? В этом случая ему суждено решать все свои наболевшие проблемы по отдельности: продолжать воинственную риторику в адрес «неодумавшихся» армян, имитировать реформы, одновременно затравливая оппозицию, и продолжать маневрировать между Америкой и Ираном, с одной стороны, и Америкой и Россией, с другой. То есть, продолжить движение по замкнутому кругу, в надежде без серьезных потрясений переждать очередную политическую непогоду в регионе. А еще остается уповать на оплошность армян, которые нет-нет, да и могут угодить в ловко расставленный капкан.